бебеси клевещет, как обычно:
"Если бы секс был спортом, у меня была бы куча золотых медалей", - говорит она. "Я родилась с этим безумным талантом, и мне нравится моя работа. Я вижу всех этих парней - мы хорошо проводим время, они мне платят и забирают свое грязное белье домой!"
Она признает, что как таковой семейной жизни у нее нет. "Зачем жениться и портить жизнь одному мужчине, когда я могу осчастливить тысячи?"- смеется она.
То, что она не хочет заводить семью, можно понять. Выросшая в сельском Огайо Эми описывает себя как "дикого ребенка", который ушел из дома в 13 лет.
"Мы с ними работаем вместе, - добавляет он. - Это грязный, мерзкий, замешанный на наркотиках бизнес - до тех пор, пока вы его не легализуете".
Легальные бордели работают в Неваде с 1971 года. Хоф сделал из невзрачного мелкого бизнеса по обслуживанию дальнобойщиков современную индустрию с оттенком голливудского гламура и продуманным маркетингом.
Хоф постоянно призывает женщин пользоваться социальными сетями, чтобы найти новых клиентов. "Девушки, которые постят [в соцсетях], больше зарабатывают, это факт", - говорит он им, покуривая сигару. Бордель оставляет себе половину от дохода девушек. И как Хоф хвастается в автобиографии "Искусство сутенерства", он неплохо на этом заработал.
Он уверен, что от законных борделей выигрывают все.
"Люди должны понять, что, если бы у меня было четыре "Макдоналдса" в этом округе, я бы платил $1200 налогов в год, - говорит Хоф. - А так у меня четыре борделя, и я плачу полмиллиона. Это большие деньги для маленького округа".
В интересах ли Невады такой туризм - спорный вопрос. Некоторые говорят, что бордели ставят под риск домогательств всех живущих поблизости женщин, увеличивают угрозу торговли людьми и отпугивают инвестиции солидных компаний.
Пока кажется, что бордели не остановили экономическое развитие северной Невады. Недавно Tesla построила литиевую "Гигафабрику" за $5 млрд в нескольких милях от публичного дома - в соседнем округе Стори.
Но критики утверждают, что без борделей сюда бы пришло еще больше IT-компаний, а это и есть будущее Невады. Есть и этические возражения.
Холланд цитирует исследование секс-индустрии в Неваде, которое провел калифорнийский академик. По его выводам, легализация проституции упростила жизнь сутенерам и владельцам борделей, но не женщинам, которые там работают.
В исследовании атмосфера в легальных борделях сравнивается с "культом", который мешает сотрудницам честно говорить о рисках, с которыми они сталкиваются, включая наркотики и сексуальное насилие.
Эми кормит яблоками пони в их загоне за Bunny Ranch. Сегодня она задумчива. Я говорю, что читала ее интервью 2001 года, в котором она сказала, что планирует бросить проституцию в течение года, потому что это отражается на ее теле, а ее "суставы болят, как у футболиста". Был план накопить денег и открыть агентство недвижимости. Что изменилось?
"Я уже не хочу другую карьеру после этого, - говорит она. - Я хочу приносить людям счастье и ломать их сексуальные барьеры - что здесь плохого?"
Она шутит, что она - "конфетка для 75-летних", но еще не готова уходить на покой.
"Я буду работать, пока ноги носят... И даже если перестанут! Может, я буду первой проститукой в инвалидном кресле? Я гарантирую, что мне построят пандус тут".
Избиратели округа Лайон (Невада) в ноябре решат, останется ли проституция легальной.
проиконтры
"Если бы секс был спортом, у меня была бы куча золотых медалей", - говорит она. "Я родилась с этим безумным талантом, и мне нравится моя работа. Я вижу всех этих парней - мы хорошо проводим время, они мне платят и забирают свое грязное белье домой!"
Она признает, что как таковой семейной жизни у нее нет. "Зачем жениться и портить жизнь одному мужчине, когда я могу осчастливить тысячи?"- смеется она.
То, что она не хочет заводить семью, можно понять. Выросшая в сельском Огайо Эми описывает себя как "дикого ребенка", который ушел из дома в 13 лет.
"Мы с ними работаем вместе, - добавляет он. - Это грязный, мерзкий, замешанный на наркотиках бизнес - до тех пор, пока вы его не легализуете".
Легальные бордели работают в Неваде с 1971 года. Хоф сделал из невзрачного мелкого бизнеса по обслуживанию дальнобойщиков современную индустрию с оттенком голливудского гламура и продуманным маркетингом.
Хоф постоянно призывает женщин пользоваться социальными сетями, чтобы найти новых клиентов. "Девушки, которые постят [в соцсетях], больше зарабатывают, это факт", - говорит он им, покуривая сигару. Бордель оставляет себе половину от дохода девушек. И как Хоф хвастается в автобиографии "Искусство сутенерства", он неплохо на этом заработал.
Он уверен, что от законных борделей выигрывают все.
"Люди должны понять, что, если бы у меня было четыре "Макдоналдса" в этом округе, я бы платил $1200 налогов в год, - говорит Хоф. - А так у меня четыре борделя, и я плачу полмиллиона. Это большие деньги для маленького округа".
В интересах ли Невады такой туризм - спорный вопрос. Некоторые говорят, что бордели ставят под риск домогательств всех живущих поблизости женщин, увеличивают угрозу торговли людьми и отпугивают инвестиции солидных компаний.
Но критики утверждают, что без борделей сюда бы пришло еще больше IT-компаний, а это и есть будущее Невады. Есть и этические возражения.
Холланд цитирует исследование секс-индустрии в Неваде, которое провел калифорнийский академик. По его выводам, легализация проституции упростила жизнь сутенерам и владельцам борделей, но не женщинам, которые там работают.
В исследовании атмосфера в легальных борделях сравнивается с "культом", который мешает сотрудницам честно говорить о рисках, с которыми они сталкиваются, включая наркотики и сексуальное насилие.
Эми кормит яблоками пони в их загоне за Bunny Ranch. Сегодня она задумчива. Я говорю, что читала ее интервью 2001 года, в котором она сказала, что планирует бросить проституцию в течение года, потому что это отражается на ее теле, а ее "суставы болят, как у футболиста". Был план накопить денег и открыть агентство недвижимости. Что изменилось?
"Я уже не хочу другую карьеру после этого, - говорит она. - Я хочу приносить людям счастье и ломать их сексуальные барьеры - что здесь плохого?"
Она шутит, что она - "конфетка для 75-летних", но еще не готова уходить на покой.
"Я буду работать, пока ноги носят... И даже если перестанут! Может, я буду первой проститукой в инвалидном кресле? Я гарантирую, что мне построят пандус тут".
На конфе в Москве (весной 2018) была пара докладов о запрете проституции во Франции и Скандинавии, ожидаемого эффекта в борьбе с ВИЧ не дали — стало хуже.
No comments:
Post a Comment