Владимир Путин, 2022 год |
Мы сделали небольшой разбор этого текста.
1. Начало.
Автор называет демографию главной проблемой экономики России, хотя из всех приведенных ею фактов и тезисов скорее следует, что главная проблема — война, а не демография.
Можно согласиться с ней, что для государства «человек — это средство достижения государственных целей» и с тем, что запреты чайлдфри и лгбт, налоги на бездетность и прочий бред — абсолютно бессмысленная вредная херня, но идея, что пронаталистская политика вообще в принципе плохая штука и никогда не работает — ошибочная [?] и вредная.
К сожалению, это весьма популярный образ мышления от противного: если кому-то не нравится государство, то кто-то объявляете плохим все, что оно делает. Например, строительство водопровода, канализации и массовую бесплатную вакцинацию.
Государство, безусловно, не ценит человеческую жизнь и не уважает граждан как ему бы следовало, но в случае с рождаемостью государственные хотелки совпадают с интересами каждого гражданина, всего общества и даже экономики.
Тут все предельно просто: чем ниже рождаемость, тем беднее мы будем жить, будем платить более высокие налоги, дольше работать и получать меньшие пенсии, выходя на пенсию намного позже. Про доступную даже базовую медицину можно будет только мечтать.
У государства и граждан не только совпадает шкурный материальный интерес. Во всех обществах, прошедших демографический переход, фактическая рождаемость всегда ниже желаемой. Это значит, что существование пронаталистской политики полностью соответствует потребностям и желаниям граждан.
Далее автор использует растущую долю людей 65+ в населении как показатель ухудшения демографической ситуации. Такой упрощенный подход не очень объективный. Ведь с ростом продолжительности жизни (ОПЖ), в большинстве случаев, растет и продолжительность здоровой жизни, т.е. трудоспособный период жизни также удлиняется.
Поэтому гораздо правильнее было бы смотреть на динамику проспективной продолжительности жизни. Т.е. считать долю жителей, у которых ожидаемая продолжительность предстоящей жизни остается одинаковой спустя годы. При росте продолжительности жизни такая условная граница старости/нетрудоспособности будет постоянно сдвигаться к более старшим возрастам.
К примеру:
В 2002г. доля россиян 60+ лет в населении составляла 19%, а в 2023г. уже 24% — старение налицо.
Но!
В 2002г. ожидаемая продолжительность предстоящей жизни у россиян в возрасте 60 лет была 16 лет, а к 2023г. уже почти 21 год.
Доля же тех, у кого ожидаемая продолжительность предстоящей жизни составляла 16 лет, была в 2002г. 18,9% населения, а в 2023г. 14,7%.
Таким образом, в демографическом смысле возраст 60 лет образца 2002 г. = возрасту 66,8 лет образца 2023 г. (потому что в 2023г. только к возрасту 66,8 лет ОПЖ опускалась до тех же 16 лет, что были для 60 лет в 2002г.)
То есть в более объективных показателях за тот же период российское население скорее даже омолодилось, а не состарилось.
Это, конечно, тоже не идеальные измерения, поскольку на доли возрастных групп в населении, особенно в России, помимо динамики ОПЖ очень сильно влияют демографические волны, т.е. изменения возрастной структуры населения (а еще огромные погрешности в плохо проведенных переписях населения, но это немного другая история).
Кроме того, брать за базовый год 2002, с нашей стороны, немного манипулятивно, поскольку начало 2000-х гг. для смертности в России это такое глубочайшее днище и катастрофа, что сравнивать можно было разве что с эпидемией СПИДа в Африке или большими гражданскими войнами. Да и прогнозировать будущую динамику смертности (ОПЖ) в старших возрастах намного сложнее, чем примерную будущую возрастную структуру населения.
Продолжение далее ↓
То есть в более объективных показателях за тот же период российское население скорее даже омолодилось, а не состарилось.
Это, конечно, тоже не идеальные измерения, поскольку на доли возрастных групп в населении, особенно в России, помимо динамики ОПЖ очень сильно влияют демографические волны, т.е. изменения возрастной структуры населения (а еще огромные погрешности в плохо проведенных переписях населения, но это немного другая история).
Кроме того, брать за базовый год 2002, с нашей стороны, немного манипулятивно, поскольку начало 2000-х гг. для смертности в России это такое глубочайшее днище и катастрофа, что сравнивать можно было разве что с эпидемией СПИДа в Африке или большими гражданскими войнами. Да и прогнозировать будущую динамику смертности (ОПЖ) в старших возрастах намного сложнее, чем примерную будущую возрастную структуру населения.
Продолжение далее ↓